США: Молодая ненависть поколения Трампа

Избрание президентом США Дональда Трампа не просто стало манифестом консервативной части американского общества. Оно стало симптомом его радикализации. Обычно молчаливое консервативное большинство внезапно начало требовать, чтобы американские либералы считались с его точкой зрения. Во многих штатах начались (теперь уже успешные) кампании по фактическому запрету абортов, а кое-кто уже всё более определённо говорит об отмене решения американского Верховного Суда, легализовавшего их на национальном уровне.

Однако этот и многие другие вопросы — это поверхность. В глубине же процесс отторжения агрессивного либерализма зашёл куда дальше и начал принимать, подчас, весьма деструктивные формы. И речь уже даже не о либерализме, как таковом. Речь о куда более фундаментальных вещах.

Как реагирует американское общество на растущую в среде молодёжи США популярность идей неонацизма? Как происходит ультраправая радикализация «поколения Трампа» и как с этим пытаются бороться?

Дети рабочих

Кристиану Пиччолини, американскому писателю и общественному деятелю, было всего 14 лет, когда, по его словам, он присоединился к неонацистской организации в 1987 году. Он говорит, что курил травку в переулке в Иллинойсе, когда какой-то человек вырвал косяк из его губ и сказал: «Это то, что коммунисты и евреи хотят, чтобы вы делали, чтобы держать вас в повиновении».

Сын итальянских иммигрантов из среды рабочего класса, мистер Пиччолини был воспитан довольно космополитично, но он, как сам признался в последствии, был зол на своих родителей за то, что они работают семь дней в неделю и не имеют достаточно времени, чтобы проводить с ним. Их отсутствие в его жизни оставило пустоту в сознании, которая быстро и эффективно была заполнена идеологией расового превосходства. Так вышло со многими его сверстниками, так же росшими сиротами при живых родителях, и он, по сути, был заранее готов принять приглашение начать посещать неонацистские митинги и иные акции.

Почти 30 лет спустя г-н Пиччолини стал тем, кого обычно характеризуют понятием «deradicalised» — дерадикализированные. Он отмежевался от всех форм белого нацизма в 1996 году, когда, по его словам, начал встречаться с людьми из разных этнических групп. Теми из них, кто так же бросил вызов расистским настроениям, в которые их заставили поверить. Так он и оказался на переднем крае быстро развивающейся битвы: борьбы с экстремизмом среди молодежи страны.

Накаляющаяся страна

В этом году в Америке наблюдался рост внутренней террористической активности. Это происходит по всей стране, и большинство из этих насильственных инцидентов напрямую связано с «движением белого превосходства», как сказал директор ФБР Кристофер Рэй в судебном комитете Сената в июле этого года. Целая серия массовых расстрелов в последние годы произошла при участии молодых белых активистов (или «боевиков» — в Америке это зависит от точки зрения), предварительно публиковавших расистские и антимигрантские манифесты в интернете. Так было, начиная со стрельбы в черной церкви в Чарльстоне, Северная Каролина, до произошедших в один день массовых убийств в Эль-Пасо и Детройте. Тем не менее, в заявлениях вскоре после недавних расстрелов, никаких упоминаний о «движении белого превосходства» не прозвучало — Дональд Трамп сосредоточил своё внимание на психическом здоровье молодёжи и видеоиграх в качестве основных причин очевидного всплеска смертельного насилия.

В этом он не одинок. Исследователи, которые сейчас изучают то, что приводит кого-то (особенно молодых людей) к радикализации в идеологии белого превосходства, говорят, что сама эта идеология и вызванный ею экстремизм являются лишь частью сложной проблемы.

Радикализация

«Одна из самых важных вещей в любой радикализации — это определение образа врага» — сказал Ари Круглански, ведущий социальный психолог и профессор Университета Мэриленда. Его команда исследователей стремилась понять мотивационные факторы поддержки насильственного экстремизма в исследовании под названием «Психология радикализации и дерадикализации».

По его словам, процесс индоктринации в экстремальной идеологии обычно включает в себя «поиск личной значимости», в процессе чего человек, который хочет быть оценённым, вырабатывает определенную внутреннюю риторику, а затем ищет движение или сообщество, разделяющее эту риторику. Иногда именно этот процесс, в конечном итоге, приводит экстремистов к насильственным действиям в надежде на повышение их персональной оценки в рамках найденного сообщества. «Чтобы взять пистолет и стрелять в людей вам нужно оправдание, так как в нашем обществе убийство кого-то приемлемо только тогда, когда оно относится к врагу, как на войне» — говорит профессор Круглански. «Таким образом, идентификация кого-то как врага, захватчика или противостоящего вам каким-то другим способом позволяет людям освободиться от этого запрета».

Кристиан Пиччолини признает, что потребность чувствовать себя ценным была, безусловно, причиной для него, чтобы стать связанным с неонацистскими группами. Он сказал, что его привлекал экстремизм потому, что движение давало ему ощущение «идентичности, общности и цели в жизни». Того, чего уже очень долгое время белая молодёжь Америки лишена по факту. И это, едва ли, не единственное место, где она находит то, чего лишена.

Президент экстремистов

Уже неоднократно было замечено, что риторика, используемая боевиками в недавних нападениях в США, весьма близка риторике президента Трампа. Избрание которого произошло после кампании, начатой им речью, атаковавшей мексиканских мигрантов, клеймившей их как «насильников» и «преступников». С тех пор президент очень часто использовал в их отношении такие термины, как «вторжение» и «заражение», чтобы описать места, где живут мигранты.

Отвечая на вопрос журналистов о росте насилия со стороны белых сторонников «движения белого превосходства», он часто использовал в качестве антитезы движение «антифа».

«Я обеспокоен ростом любой группы, проповедующей ненависть» — сказал мистер Трамп журналистам перед посещением мест двух массовых расстрелов в начале лета. «Мне это не нравится, и не важно, идёт речь о белом превосходстве, или об антифа». Надо ли говорить, какую ярость вызывает такое сравнение у либеральных кругов США?

По словам Колина Кларка, старшего научного сотрудника близкой к американским демократам структуры «Soufan Center», занимающейся исследованием проблем глобальной безопасности, эти две группы не очень похожи по своей структуре и возможностям. В то время как антифа — это движение автономных групп без центральной командной структуры, группы белых экстремистов теперь имеют транснациональные связи и организованные иерархии; черты, подобные тем, которые функционируют в террористических организациях Латинской Америки и Ближнего Востока. Что позволяет строить весьма неутешительные прогнозы относительно возможного дальнейшего развития ситуации. По его мнению, акцент президента на антифа — это «преднамеренное неправильное ударение, облегчающее ему политический манёвр».

Что делать?

По мнению некоторых экспертов, всё же можно снизить угрозу насильственного экстремизма, хотя для этого потребуется научиться лучше работать инструментами и платформами, используемыми в процессе радикализации молодёжи, а также кардинально изменить методы самого воспитания детей в обществе. Вероятность того, что это действительно произойдет, — другой вопрос.

«Интернет и технологии могут сделать дерадикализацию более эффективной» — говорит Кристиан Пиччолини. Он отмечает, что проделал большую работу в интернете с группой «Свободные радикалы», созданной как раз для взаимодействия с сообществами определённой направленности, и выводом людей, которые были вовлечены в экстремистские движения, в сторону их новой социализации. Это, по его словам, очень серьёзный инструмент, способный помочь остановить распространение экстремизма.

Трудно сказать, сколько радикалов прошли через подобные программы, но г-н Пиччолини говорит, что лично он работал с сотнями экстремистов в интернете. И на своём участке он делает это с ощутимым успехом. Он говорит, что ежедневно выслушивает рассказы о «выбоинах» американского общества, которые, в итоге, травмируют людям жизни и приводят их в радикальную среду. Безысходность, отсутствие жизненных перспектив, пьянство и наркомания вокруг, безработные или сведённые работой в могилу родители. Это типичные рассказы «поколения Трампа». Это то, что рождает его ненависть.

Кристиан Пиччолини реалист. Он понимает, что его усилия — по сути, лишь латание дыр. Накладывание заплат на котёл, который, по большому счёту, надо менять в принципе. И сколько такое ещё будет работать — сказать трудно. Потому, что как бы он ни старался, а корень происходящего — социальная безысходность — никуда не денется. А, значит, молодое поколение американцев всё дальше будет погружаться в пучину, выхода из которой Кристиан Пиччолини не видит. Единственное, что он может предложить для существенной минимизации масштабов происходящего — это «дерадикализация на опережение».

«Поскольку радикализация может начаться в очень раннем возрасте, то дерадикализация должна начинаться в день нашего рождения» — говорит он. «Человеческий разум податлив, гибок и открыт для воздействия». Но даже в том случае, если предлагаемые им решения станут практикой, насколько они в действительности будут эффективны в том положении, в котором сейчас оказалась молодая белая Америка — это очень большой вопрос.